Безутешно, словно скорбящая птица,

Танцевала она в доме из странного сна.

Из серых углов смотрели бледные звери:

"Ты здесь одна, одна"

В холодные стекла стучалось утро,

Стелились туманы над мокрой землей.

В это дрожащее утро, пустое утро,

Летели, стелились, ее рукава.

В доме пустом, среди полей осенних

Она одна.



"Шторы комнат задернуты, отсекая свет,

В моих волосах запуталась тьма;

Прогорели все свечи, опущены плечи..

Время излечит?

Исцелит лишь нож из жестокого льда"

Послышалась песня, словно эхо из сна.



Шаги по лестнице - негромко и мягко

Что ждет ее там, на сыром чердаке?

Игрушки из ваты, гнилая плесень

И много осколков стекла.

Черная песня безутешной птицы

Все льеться и льеться, не зная конца,

И свет померк в ее черных глазах.

Элиза, бедняжка! Опущены плечи:

Она ведь ушла, она здесь одна.

Кровь в ее венах, отчаявшись, просит

Последний смертельный укол серебра.

И сердце стучит, напоминая Элизе -

Она здесь одна.

Слышен напев печально-тихий,

Наполненный болью из странного сна:



"Шторы комнат задернуты, отсекая свет,

В моих волосах запуталась тьма;

Прогорели все свечи, опущены плечи..

Время излечит?

Исцелит лишь нож из жестокого льда"



В черном доме старинном по прежнему пусто,

Там бродят тени печальных снов.

Но Элизы там нет, и в небесах лишь впустую

Кружиться обманутое воронье.